А островский л ошанин цикл песен а у нас во дворе

pixabay

Однажды в далёком 1962 года по радио прозвучала новая песня, и вся страна тут же запела незамысловатый припев “Я гляжу ей вслед-ничего в ней нет, а я всё гляжу, глаз не отвожу…” Исполненная тогда ещё молодым Иосифом Кобзоном, песня принесла ему немалую толику известности и популярности.

“А у нас во дворе”.

Музыка А.Островского, слова Л.Ошанина

А у нас во дворе есть девчонка одна,

Среди шумных подруг неприметна она.

Никому из ребят неприметна она.

Есть дружок у меня, я с ним с детства знаком,

Но о ней я молчу даже с лучшим дружком.

Почему-то молчу даже с лучшим дружком.

Не боюсь я, ребята, ни ночи, ни дня,

Ни крутых кулаков, ни воды, ни огня.

А при ней – словно вдруг подменяют меня.

Вот опять вечерком я стою у ворот,

Она мимо из булочной с булкой идёт…

Я стою и молчу, и обида берёт.

Или утром стучит каблучками она –

Обо всём позабыв, я слежу из окна.

И не знаю, зачем мне она так нужна.

Припев :

Я гляжу ей вслед – ничего в ней нет.

А я всё гляжу, глаз не отвожу…

Неожиданно на радио хлынул просто поток писем слушателей, требовавших…продолжения истории этой песни!

В результате, работники радио не выдержали и обратились к создателям песни с просьбой: “делайте что хотите, но люди требуют продолжения!”Что же, вызов времени Островский с Ошаниным приняли. Очередная глава поэмы в песнях получила название “И опять во дворе”.

Ты не грусти, может быть, ещё встретимся, –

Я от тебя не сбегу никуда.

Сколько в пути ни пробуду я месяцев,

А возвращусь хоть на вечер сюда.

Не отнимай свою руку, пожалуйста!

Как бы судьба ни сложилась для нас, –

Завтра забудь меня, маме пожалуйся, –

Но поцелуй на прощанье хоть раз!

И опять во дворе

Нам пластинка поёт

И проститься с тобой

Всё никак не даёт.

В туфлях на гвоздиках, в тоненьком свитере…

Глупая, всё тебя мучит одно:

Как бы подружки твои не увидели

Да старики, что стучат в домино.

Ты не грусти, может быть, ещё встретимся, –

Я от тебя не сбегу никуда.

Сколько в пути ни пробуду я месяцев,

А возвращусь хоть на вечер сюда.

И опять во дворе

Нам пластинка поёт

И проститься с тобой

Всё никак не даёт.

Но и это не конец истории!

Теперь летели письма от слушателей с вопросами: “А что же девушка? Она хоть любит его?”

Так родилась третья песня цикла “Я тебя подожду”.

Ты глядел на меня,

Ты искал меня всюду.

Я, бывало, бегу,

Ото всех твои взгляды храня.

А теперь тебя нет,

Тебя нет почему-то.

Я хочу, чтоб ты был,

Чтобы так же глядел на меня.

Я иду без тебя

Переулком знакомым,

Я спешу не с тобой,

Не с тобой, а с Наташкой в кино.

А за окном то дождь, то снег,

И спать пора, и никак не уснуть.

Всё тот же двор, всё тот же смех,

И лишь тебя не хватает чуть-чуть.

А тебе шлют привет

Окна тихого дома

Да ещё старики,

Что всё так же стучат в домино.

Во дворе дотемна

Крутят ту же пластинку.

Ты сказал, что придёшь,

Хоть на вечер вернёшься сюда.

Вечер мне ни к чему,

Вечер мал, как песчинка.

Я тебя подожду,

Только ты приходи навсегда.

А за окном то дождь, то снег,

И спать пора, и никак не уснуть.

Всё тот же двор, всё тот же смех,

И лишь тебя не хватает чуть-чуть.

Исполнила песню Майя Кристалинская своим незабываемым серебрянным голосом:

Из названия песни ясно, что продолжению быть!

И вот, спустя три года, авторы представляют новую песню “Прошло три года”.

Вот снова этот двор,

Мой добрый старый дом.

Я с тех счастливых пор

Три года не был в нём.

На милом этаже

Квадратики огня…

Теперь они уже

Горят не для меня.

Здесь всё иное вдруг –

И дождь иной, и снег.

Другой пластинки звук,

Другой девчонки смех…

Стучат давным-давно

Другие каблучки,

И лишь за домино

Всё те же старики.

Вот переулок мой –

Но нет ответных глаз:

Вернулся я домой,

А ты не дождалась.

У этих вот ворот

Шаги твои стерёг…

Где он теперь мелькнёт,

Твой тонкий свитерок?

И всё как бывает в жизни-она его не дождалась…Мешки писем слушателей с отчаянными просьбами “так не должно быть, измените песню!”

Исполнил её всё тот же Иосиф Кобзон:

Следующую песню цикла “Детство ушло вдаль” авторы посвятили Майе Кристалинской.

Детство ушло вдаль.

Детства чуть-чуть жаль.

Помню сердца стук,

И смелость глаз, и робость рук.

Припев:

И все сбылось

И не сбылось,

Венком сомнений

И надежд переплелось.

И счастья нет,

И счастье ждет

У наших старых,

Наших маленьких ворот.

Если б тебе знать,

Как нелегко ждать.

Ты б не терял дня,

Догнал меня, вернул меня.

Слушай шагов звук,

Двери входной стук,

Голос встречай мой, –

Спешу к тебе, спешу домой!

В припеве четыре последние строки повторяются.

К огромному сожалению, в 1967 году умирает композитор Аркадий Островский. Но до последних дней он работал над этой поэмой в песнях. И уже после его смерти выходит завершающая цикл “Доверчивая песня”.

Опять, опять, опять,

Во сне, в бреду, в хмелю

Позволь мне повторять,

Что я тебя люблю.

Припев:

Никому не верь,

Что звезды уснут,

Что уснет любовь,

Слышишь, никому не верь.

Велю я всем кругом

И птицам, и шмелю

Звенеть тебе о том,

Что я тебя люблю.

Припев.

Звенит весенний гром,

Оставлен тихий дом,

Дорогу кораблю,

Раз я тебя люблю.

Припев.

Мне кажется, по задумке авторов, песня должна была быть исполнена дуэтом Кобзона и Кристалинской. Но сложилось так, как сложилось, они спели её-каждый по-своему.

Спасибо за внимание к мои обзорам! Если статья понравилась-буду рада поддержке лайком.

Полная навигация по каналу здесь.

Здесь начало цикла “Что мы пели о любви. Дворовые песни”

Если Вы хотите вспомнить какую-то дорогую Вам песню, заявку на поиск можете оставить в комментариях или на почту poiskpesen@bk.ru, постараюсь помочь.

Будем искать!

Первые результаты поисков тут .

Начало цикла “Песни из кинофильмов, что мы пели в 70-х”

Начало цикла “Песни из кинофильмов, что мы пели в 60-х”

Начало цикла “Сдувая пыльс пластинок старых”

Начало цикла “Песни у костра”

Начало цикла “Песни времён Гражданской войны”

Начало цикла “Что мы пели о войне”

Источник

И всё сбылось – и не сбылось…

С того удивительного, сумасшедшего времени минуло уже почти полвека. Начало 60-х… Отважная четвёрка советских парней в океане и первые в мире наши космонавты, азартный «карибский кризис» и упорные слухи о наших десантных кораблях в Ла-Манше, «семимильные шаги» к коммунизму и пробивающийся сквозь завывания и трески радиоэфира бесстрастный и сухой аналитический голос: «СССР: десять лет без Сталина»…

Теперь это кажется невероятным: всего лишь десять лет. Впрочем, через десять лет «после Сталина» коротковолновую возможность услышать такой ехидный и такой чужой «вражеский голос» имели далеко не все. Да и обычные-то телевизоры, совсем даже не цветные и не плоские, были тогда далеко не в каждой семье – по вечерам гуляли, читали, встречались, смеялись, делали что-то по хозяйству, играли – вы не поверите! – в городки, ходили в кино и ходили друг к другу в гости, а мужики под звуки радиолы, да и не одной, доносившиеся из раскрытых настежь окон, самозабвенно стучали во дворах костяшками домино…

Телевизоров было немного, зато радио в городах было у всех. Расслабленные воскресные утра начинались песенными позывными радиопередачи, которую слушала вся страна: «С добрым утром, с добрым утром и с хорошим днём!..». Эти сорок пять минут – с девяти пятнадцати до десяти – любили и ждали, наверное, в каждом доме. Имена, шутки и песни, хотя бы разочек прозвучавшие в передаче «С добрым утром», моментально становились известны всем.

И вот однажды, воскресным апрельским утром 1962 года, страна услышала новую песню Аркадия Островского на слова Льва Ошанина:

А у нас во дворе есть девчонка одна,

Среди шумных подруг неприметна она.

Никому из ребят неприметна она.

Есть дружок у меня, я с ним с детства знаком,

Но о ней я молчу даже с лучшим дружком.

Почему-то молчу даже с лучшим дружком.

Не боюсь я, ребята, ни ночи, ни дня,

Ни крутых кулаков, ни воды, ни огня.

А при ней – словно вдруг подменяют меня.

Вот опять вечерком я стою у ворот,

Она мимо из булочной с булкой идёт…

Я стою и молчу, и обида берёт.

Или утром стучит каблучками она –

Обо всём позабыв, я слежу из окна.

И не знаю, зачем мне она так нужна.

Припев:

Я гляжу ей вслед – ничего в ней нет.

А я всё гляжу, глаз не отвожу…

Вот так. «Я гляжу ей вслед – ничего в ней нет. А я всё гляжу, глаз не отвожу»… Так и с самой песней получилось: вроде бы незатейливая, простая в любом смысле, она в одночасье стала фантастически популярной, и теперь изо всех раскрытых настежь окон звучал уже голос молодого Кобзона: «Она мимо из булочной с булкой идёт»…

Собственно говоря, широкую известность и популярность будущий народный артист СССР Иосиф Кобзон и получил-то именно благодаря этой простой песенке. Это была первая песня, которую он самостоятельно исполнил для столь широкой аудитории. Ну что, послушаем?..

Лев Ошанин был совершенно незаурядным поэтом-песенником. Какими-то неуловимыми штрихами, лёгкими интонациями он умел создать настроение, вылепить песенный образ. Ну вот вспомним его лучшие песни: «Если любишь – найди» 1940 года, или его «Дороги» 1945 года («Выстрел грянёт, // Ворон кружит, // Твой дружок в бурьяне // Неживой лежит…»), или же написанную им в том же 1962 году песню «Течёт Волга», которая стала потом своеобразной «визитной карточкой» Людмилы Зыкиной. Льву Ошанину – наверное, единственному из его коллег-песенников – посчастливилось поставить уникальный эксперимент: на протяжении трёх-четырёх лет написать настоящую песенную поэму, с одним и тем же местом действия и с одними и теми же героями, за судьбой которых в напряжении следила вся громадная страна. Эксперимент этот едва ли можно теперь повторить: для этого понадобилась бы та страна – и то время…

Разумеется, отдавая Кобзону песню «А у нас во дворе», Островский с Ошаниным ни о каких таких поэмах вовсе и не думали. Обычная песенка, проходная, для воскресной радиопередачи. «Никому из ребят неприметна она» – как и её малоизвестный исполнитель. Но неожиданно для авторов своё веское слово сказали «та страна и то время» – на радио обрушилась буквально лавина писем: «А дальше-то что? Что ж там дальше-то было?». В конце концов, радио не выдержало и взмолилось: «Островский с Ошаниным, делайте что хотите, но люди требуют продолжения». Вызов времени Островский с Ошаниным приняли. Очередная глава поэмы в песнях получила название «И опять во дворе». Судя по тексту, молодой человек преодолел свою первоначальную робость и рискнул-таки покинуть свой наблюдательный пункт у окна, выйти во двор и познакомиться со своей пассией поближе:

Ты не грусти, может быть, ещё встретимся, –

Я от тебя не сбегу никуда.

Сколько в пути ни пробуду я месяцев,

А возвращусь хоть на вечер сюда.

Не отнимай свою руку, пожалуйста!

Как бы судьба ни сложилась для нас, –

Завтра забудь меня, маме пожалуйся, –

Но поцелуй на прощанье хоть раз!

В туфлях на гвоздиках, в тоненьком свитере…

Глупая, всё тебя мучит одно:

Как бы подружки твои не увидели

Да старики, что стучат в домино.

Ты не грусти, может быть, ещё встретимся, –

Я от тебя не сбегу никуда.

Сколько в пути ни пробуду я месяцев,

А возвращусь хоть на вечер сюда.

И опять во дворе

Нам пластинка поёт

И проститься с тобой

Всё никак не даёт.

Песню снова отдали Иосифу Кобзону. Вначале, в ноябре 1962 года, песня прозвучала в передаче «С добрым утром», а в новогоднюю ночь Кобзон исполнил её и в телевизионном «Голубом огоньке». Слушаем:

Славный молодой человек… Познакомиться-то он познакомился, и даже, судя по всему, довольно близко, но… но вот не поздновато ли? «Но поцелуй на прощанье хоть раз» – а куда это он, собственно говоря, засобирался?..

Лев Ошанин – мастер нюансов. Одна лишь первая строчка говорит тут о его песенном герое всё: «Ты не грусти, может быть, ещё встретимся» – действительно, чего грустить-то? Ведь – чем чёрт не шутит! – может, и встретимся когда! А ну-ка, целуй на прощанье!.. Да никуда я от тебя не сбегу: хоть на вечерок, да заскочу ещё!.. Вот ещё моду взяла – грустить по пустякам…

Они ещё очень-очень молоды, эти песенные герои. Мальчишка и девчонка. Он, быть может, чуть моложе своих лет, а она – чуточку старше и по-житейски мудрее. Любовь? Какая там любовь… Разве что её ожидание. «Глупая, всё тебя мучит одно: как бы подружки твои не увидели…» – бедный мальчик! едва ли её мучит только лишь это…

Короче говоря, с песенным героем всё вроде бы стало ясно. После школы, если не в институт, молодые люди обычно отправляются в армию. А на долю их девчонок остаётся ждать. И они ждут… сколько смогут. Если любят.

Если любят… «А что ж это, уважаемые Островский с Ошаниным, вы всё о нём да о нём? Всё Кобзон да Кобзон?» – заволновались телезрители и радиослушатели огромной страны. И вновь посыпались во все редакции письма: «А почему, собственно говоря, вы ничего не говорите о ней? Она-то хоть любит его?..»

Должно быть, Льва Ошанина охватили в тот момент смешанные чувства. Внимание радиослушателей и телезрителей, конечно, всегда для автора приятно, но он вдруг осознал, что вместе с Аркадием Островским поневоле становится родоначальником нового песенного жанра… Ровно через год после первой, весной 1963 года, на свет появилась третья глава поэмы в песнях, написанная уже от лица безмолвной до той поры «девчонки с булкой»:

Ты глядел на меня,

Ты искал меня всюду.

Я, бывало, бегу,

Ото всех твои взгляды храня.

А теперь тебя нет,

Тебя нет почему-то.

Я хочу, чтоб ты был,

Чтобы так же глядел на меня.

Я иду без тебя

Переулком знакомым,

Я спешу не с тобой,

Не с тобой, а с Наташкой в кино.

А тебе шлют привет

Окна тихого дома

Да ещё старики,

Что всё так же стучат в домино.

Во дворе дотемна

Крутят ту же пластинку.

Ты сказал, что придёшь,

Хоть на вечер вернёшься сюда.

Вечер мне ни к чему,

Вечер мал, как песчинка.

Я тебя подожду,

Только ты приходи навсегда.

А за окном то дождь, то снег,

И спать пора, и никак не уснуть.

Всё тот же двор, всё тот же смех,

И лишь тебя не хватает чуть-чуть.

Надо прямо сказать, что на волновавший всех слушателей вопрос «любит она его или не любит?» Лев Ошанин отвечает тут весьма уклончиво: «Она ещё так молода…». Понимай, как хочешь… Мне нравилось, как ты смотрел на меня, и я, пожалуй, тебя подожду… но только если ты больше никуда не уедешь! А вот если уедешь, то не подожду. «Вечер мне ни к чему».

Короче говоря, наши песенные герои оказались одинаково славными. Вполне достойны друг друга оказались и исполнители песен, ибо «женскую партию» песенной поэмы Аркадий Островский отдал замечательной эстрадной певице Майе Кристалинской. Слушаем:

Вероятно, этот выбор всё-таки делался в расчёте на будущие «главы» поэмы, потому что образ легкомысленной девочки не очень соответствовал тем песенным образам, которые характерны для Майи Кристалинской. И хотя почти все её песни грустные («Выступление Кристалинской стало диссонансом в жизнерадостном окружении… К сожалению, подобные песни нравятся, особенно людям с «душевным надрывом» – вот так, примерно в те же годы, громили Майю Кристалинскую в газете «Советская культура»), но грусть эта – грусть осознанная, грусть взрослой состоявшейся женщины, а вовсе не девочки. «В нашем городе дождь» Колмановского и «Нежность» Пахмутовой – вот её песни. Отдавая в 1963 году Майе Кристалинской песенку «Я тебя подожду», Аркадий Островский, по-видимому, просто спасал свою любимую певицу от очередной «опалы» со стороны чиновников от искусства…

Впрочем, герои «Дворового цикла» взрослели стремительно, и когда прошли три года вынужденной разлуки, в которую их отправил Лев Ошанин, они вернулись к слушателям уже совсем-совсем другими. Не только ведь в поэме – и в жизни тоже прошло три года. Несмотря на непрекращавшийся поток писем от слушателей, авторы не торопились писать продолжение: тема полудетской любви себя явно исчерпала, и новые главы «Дворового цикла» должны были звучать уже по-новому. Но как сделать этот переход? И стоило ли его делать?..

Таким переходом явилась песня под названием «Прошло три года», которую (опять же для радиопередачи «С добрым утром») записал Иосиф Кобзон. В ней всё узнаваемо: тот же двор, тот же дом, радиола в окне, каблучки и тонкий свитерок. Но вот от прежней легкомысленности и бесшабашности героя не осталось и следа:

Вот снова этот двор,

Мой добрый старый дом.

Я с тех счастливых пор

Три года не был в нём.

На милом этаже

Квадратики огня…

Теперь они уже

Горят не для меня.

Здесь всё иное вдруг –

И дождь иной, и снег.

Другой пластинки звук,

Другой девчонки смех…

Стучат давным-давно

Другие каблучки,

И лишь за домино

Всё те же старики.

Вот переулок мой –

Но нет ответных глаз:

Вернулся я домой,

А ты не дождалась.

У этих вот ворот

Шаги твои стерёг…

Где он теперь мелькнёт,

Твой тонкий свитерок?

Как и следовало ожидать, она – не дождалась его. И вновь посыпались письма: «Подумаешь – три года, ведь девчонка совсем юная, чистая, как хрустальная. Такая не может не ждать», или: «Умоляю вас, измените свою песню. Это неправда, это неестественно. Так не должно быть»… В тот-то и дело, что всё это было вполне естественно, иначе и быть не могло. Авторы цикла переходили к теме взрослой, осознанной и высокой любви, а сделать это после первых трёх песен было очень нелегко. Слушаем Иосифа Кобзона:

Следующую песню, «Детство ушло вдаль», написанную практически одновременно с этой, исполнила Майя Кристалинская. И это была уже вполне «её» песня. А слова там такие:

Детство ушло вдаль,

Детства чуть-чуть жаль.

Помню сердец стук,

И смелость глаз, и робость рук.

Если б тебе знать,

Как нелегко ждать,

Ты б не терял дня,

Догнал меня, вернул меня.

Слушай шагов звук,

Двери входной стук,

Голос встречай мой –

Спешу к тебе, спешу домой!

С текстом третьей песни, с той девочкой, которая и сама-то не знает, чего она хочет, отчасти перекликается лишь второй куплет, где звучит нечто вроде беспомощного оправдания: «Если б тебе знать, как нелегко ждать…». Но теперь прежняя девочка выросла, и она любит, и она твёрдо знает, где её дом: «Спешу к тебе, спешу домой!».

Припев, который звучит после каждого куплета, как бы замыкает собой весь песенный цикл:

И всё сбылось – и не сбылось,

Венком сомнений и надежд переплелось.

И счастья нет, и счастье ждёт

У наших старых, наших маленьких ворот…

Переплетение сомнений и надежд: чего больше? чего меньше? встретятся они или же нет? Остаётся лишь гадать. Они любят, они надеются, они стремятся друг к другу – и в этом нет теперь никаких сомнений…

Песню «Детство ушло вдаль» её авторы посвятили Майе Кристалинской. В сентябре 1967 года Аркадий Островский ушёл из жизни, и уникальная песенная поэма осталась недописанной.

Вот так и закончилась эта история длиною в четыре года…

Эпилог

Не совсем так. Над поэмой в песнях под условным названием «Дворовый цикл» Аркадий Островский работал до самых последних дней. Уже после его смерти прозвучала написанная им вместе с Ошаниным «Доверчивая песня». В оглавлении звуковых страниц июльского номера журнала «Кругозор» за 1968 год читаем: «Последний набросок Аркадия Ильича Островского – «Доверчивая песня» (аранжировка А. Пахмутовой)». Никакой более подробной информации на страницах журнала нет. Для «Кругозора» (33ГД-0001088) эту песню записал Иосиф Кобзон. В том же году, однако, увидели свет ещё несколько грампластинок, на которых «Доверчивую песню» исполняет как Иосиф Кобзон, так и Майя Кристалинская. На пластинке с записями Кристалинской (Д 23941-2) всего четыре песни Аркадия Островского: три из цикла «Полутона» (на стихи Инны Кашежевой) и одна, написанная на стихи Льва Ошанина, – «Доверчивая песня». Кроме того, в исполнении Кристалинской эта песня имеется и на гибкой грампластинке (33ГД-0001238). А на появившейся в том же году пластинке с записями Кобзона (Д 25217-22) все его песни «Дворового цикла» идут единым блоком – начиная с песни «А у нас во дворе» и заканчивая «Доверчивой песней».

Позднее, в 1969 году, был выпущен альбом «Избранные песни» Аркадия Островского из трёх грампластинок, вторую из которых (Д 25219-20) открывают все шесть песен «Дворового цикла» в исполнении Иосифа Кобзона и Майи Кристалинской («Доверчивую песню» поёт Кобзон). И, наконец, в 1970 году запись Иосифа Кобзона появилась на двух долгоиграющих грампластинках (Д 027933-4 и С 01763-4), а запись Майи Кристалинской – на одной (С-01727-8).

Если судить по тексту, то, право же, нелегко отделаться от впечатления, что «Доверчивую песню» он и она должны были бы петь всё-таки вместе. Вот эта песня. Стихи Льва Ошанина:

Опять, опять, опять,

Во сне, в бреду, в хмелю

Позволь мне повторять,

Что я тебя люблю.

Велю я всем кругом –

И птицам, и шмелю –

Звенеть тебе о том,

Что я тебя люблю!

Звенит весенний гром,

Оставлен тихий дом.

Дорогу кораблю,

Раз я тебя люблю!

Никому не верь, что звёзды уснут,

Что уснёт любовь – слышишь? никому

Не верь!

Слушаем заключительную главу «Дворового цикла» в исполнении Майи Кристалинской и в исполнении Иосифа Кобзона. «Доверчивая песня» – пусть и не вместе, но они спели её.

Фотографии, которые вы видите, были сделаны много лет спустя, в 1984 году, на юбилейном вечере памяти Аркадия Островского. Майя Кристалинская и Иосиф Кобзон поют свои песни «Дворового цикла»… Весной следующего года Майя Кристалинская будет уже не в состоянии говорить и сможет лишь тихо плакать в телефонную трубку. Летом 1985 года её не станет…

Вот теперь, кажется, всё.

Автор:Валентин Антонов

Содержание:

01. Иосиф Кобзон – А у нас во дворе (1962 г.)

02. Иосиф Кобзон – И опять во дворе (1962 г.)

03. Майя Кристалинская – Я тебя подожду (1963 г.)

04. Иосиф Кобзон – Вот снова этот двор (1966 г.)

05. Майя Кристалинская – Детство ушло вдаль (1966 г.)

06. Майя Кристалинская – Доверчивая песня (1968 г.)

07. Иосиф Кобзон – Доверчивая песня (1968 г.)

Бонусы:

Иосиф Кобзон – Письмо издалека (2-й вариант 4-й песни цикла, 1964 г.)

Майя Кристалинская – Опять весна (1-й вариант 4-й песни цикла, 1966 г.)

«А у нас во дворе» (Передача ленинградского радио, 1994 г.)

Продолжительность: 00:19:39 + 00:38:40(бонусы)

Музыка: Аркадий Островский

Стихи: Лев Ошанин

Носитель: Digital Box

Год выхода: 2012

Издатель: Русская Музыка

Формат: MP3 320 kbps

Размер файла: 65.2 Мб

Дворовый цикл.rar

Источник