Головачев в цикле реликт

Энциклопедия будущего.

Василий Головачёв как зеркало русской фантастики

Василий Васильевич Головачёв (ВВГ) – вот уже 20 лет один из самых популярных и противоречивых писателей-фантастов современности. В произведениях, созданных им с конца 70-х до начала 90-х годов ХХ века («Реквием машине времени», «Отклонение к совершенству», «Спящий джинн», «Особый контроль», а несколько позже «Реликт» и «Чёрный человек»), описан многоплановый мир будущего, развивающийся на протяжении почти трёх веков.

Сейчас, оглядываясь на произошедшие 10-20 лет назад перемены в жизни общества, можно сказать следующее: ВВГ в своём творчестве того периода дал обобщающий синтез предшествующей ему НФ-прозы и был, наряду со Звягинцевым и Павловым, последним её представителем в нашей стране.

Посмотрим же, какая ситуация сложилась в советской фантастике ко времени становления и утверждения ВВГ писателем-фантастом.

В 60-е гг. космическая тема была доминирующей и даже обыденной на фоне достижений советской космонавтики. Казалось, что лавина открытий и изобретений (овладение ядерной энергией, кибернетика и первые ЭВМ, развитие телевидения, лазер и голография) вплотную приблизила эру глубокого проникновения в Солнечную систему. Десятилетие прошло под знаком Ефремова и молодых тогда братьев Стругацких, в начале своего творчества отдавших должное космической тематике.

Однако в 70-е гг. произошло отрезвление многих энтузиастов. Оказалось, что экстенсивное освоение околосолнечного пространства потребует гораздо больше ресурсов и времени, нежели предполагалось. Появились попытки осмыслить психологические проблемы индивида в космосе. Особенно отчётливо такая проблема поставлена в романе Павлова «Лунная радуга». Одновременно с этим происходил откат от темы космоса и обращение внимания на поиск ответов на животрепещущие вопросы современности, начавшей проявлять все признаки трагического отставания от ведущих стран мира. Либо высмеивался пафос прошлого десятилетия. Гротескные повести братьев Стругацких стали лицом тогдашней фантастики.

К 80-м гг. на фоне сворачивания ожиданий быстрых успехов космонавтики этот процесс перешёл в стадию социальной заострённости, скептического отношения к недавним проектам и смелым утопиям. Возникла необходимость переосмысления недалёкого прошлого страны. Именно тогда Звягинцев начал писать «Одиссей покидает Итаку». Исключением из общего ряда стал ВВГ, показавший возможности научного направления в рамках классической для НФ картины глубокого проникновения в космос.

В его раннем творчестве совместились две основные линии отечественной НФ.

Первая из них – эта линия Стругацких, выраженная в мотивах таинственности космоса и власти над людьми различных непонятных событий. Герои у ВВГ постоянно предстоят перед загадкой; границы реальности размываются, постоянно демонстрируется недостаточность методов земной науки для адекватного понимания происходящего. Так, например, в романе-эпопее «Реликт» земляне сталкиваются со странной цивилизацией на планете Тартар, где один за другим в странных обстоятельствах гибнут опытные исследователи. В повести «Отклонение к совершенству» группа земных первопроходцев попадает под таинственное воздействие местной формы жизни.

Посвящение в истину, совершающееся, как правило, при помощи контакта с негуманоидным инопланетным разумом, происходит экзотическими способами. Информация о действительном положении вещей выдаётся заинтересованным лицам тонкой струйкой, полна недосказанностей и намёков. При разрешении загадки Тартара представитель цивилизации «серых призраков» вступает в частный контакт и настойчиво рекомендует прекратить неэкологичные для жизни Тартара и опасные для землян эксперименты, отказываясь от двусторонней связи.

В далёком будущем предсказывается вырождение и исчезновение земной цивилизации, а связь с инопланетным разумом оказывается чревата сложностями. Следя за перипетиям полёта к Земле представителя палеоразума – Звёздного Конструктора («Реликт»), до самого последнего момента нет уверенности в благополучном исходе драматических испытаний, выпавших на долю человечества, что полностью подтверждается в заключительной части романа. Солнечная система зарастает скоплениями быстро растущих космических сорняков «нагуалей», разрушающих её структуру и, в конце концов, Землю. Спасается лишь небольшая часть людей, сумевших отстроиться от внушаемой им «ложной картинки».

Вторая линия относится к жизнеутверждающему творчеству Ефремова. Герои ВВГ полны энергии исследовать и понять вселенские тайны. Они упорны и не склоняются перед необъяснимым. Продолжив исследовать тот же Тартар после запрета «серых призраков», люди решают-таки его загадку, переводят происходящее там из области иррациональной магической тайны в область рационального знания.

Это сильные и красивые люди, а их сверхспособности не отдаляют их от остального человечества, а, напротив, помогают лучше понять общие затруднения и осознать своё место в авангарде цивилизации. Люди с паранормальными способностями раз за разом спасают человечество от жестокой угрозы, хотя сами уже вышли за пределы общества и способны существовать во вселенной автономно.

Земная наука гибка и стремительно осваивает новые откровения, принесённые исследователями космоса. Попытка вступить в контакт со сверхсуществом Конструктором и остановить его при появлении в Солнечной системе даёт мощнейший всплеск земной науке, даже появляется специальный термин «К-физика».

Так же, как и в мире Ефремова, общество устроено рационально и механизм его функционирования тщательно прописан. Наконец, мир ВВГ полон романтики творческого поиска и гармонии межличностных отношений. При всём трагическом напряжении иных произведений остаётся неизбывная вера в творческий и этический потенциал если не всего человечества, то большой его части. Так же характерно широкое использование восточной философии и эзотерики. Если Ефремов активно вводил в свои произведения идеи Рерихов и индийской философии, то ВВГ постарался показать практическую реализацию в условиях будущего различных стадий самосовершенствования в буддизме и боевых искусствах.

Мир Головачёва – это предельно высокотехнологичный мир. Нелишне отметить: в 80-е гг. у нас в стране полностью отсутствовал интернет, мобильная связь и парк персональных компьютеров. Никто в мире не знал ещё о технологиях с приставкой «нано», а в будущем по ВВГ видное, хотя и промежуточное место занимает т. н. «молектроника» – электронные устройства, состоящие из единичных молекул. Впоследствии происходит её сращивание с квантовой генетикой, в результате чего появляется феномен квазиживой интеллектроники, обладающей способностью к репликации. Биотехнологии достигли такого уровня, что с их использованием создаются (выращиваются) даже космические корабли. Работа с автоматами осуществляется при помощи мыслеуправления. Освоена на бытовом уровне телепортация, позволившая сравнительно широко расселиться по нашему спиральному рукаву Галактики. В качестве научной базы для этого писатель активно использовал теорию суперструнных взаимодействий. Сейчас теория суперструн – наиболее перспективная теория физического вакуума.

Отличительной особенностью произведений ВВГ является своеобразный язык, на котором разговаривают люди будущего. Писатель разработал массу звучных сокращений-аббревиатур, характеризующих какое-либо техническое приспособление, род занятий или должность. Например: Инк – интеллект-компьютер, эмкан – канал мыслесвязи, спрут – открытый эфир для всех представителей тревожных служб, эфаналитик – футуролог, проконсул – прогнозист-консультант, метро – мгновенный масс-транспорт, кокос – компенсационный костюм спасателя, кобра – командир обоймы риска, эрм – ратный мастер. Люди с природными экстрасенсорными способностями называются интрасенсами или интраморфами, в отличие от экзосенсов/ экзоморфов, получивших сверхспособности в результате взаимодействия с космическими аномалиями.

Важную часть творчества ВВГ занимает проблема развития общества.

Ресурсы планеты направляет и распределяет ВКС – Высший Координационный Совет (в последних романах он называется Всевечем), при котором состоят дополнительные консультативные органы – Синклит Старейшин, собираемый по мере возникновения проблем планетарного характера Совет Безопасности, а также эпизодические комиссии разных уровней.

Важными исполнительными органами являются «тревожные» службы, идущие в авангарде человечества, – это пограничники, чьей задачей является обследование новых районов космоса сразу после экспедиций Даль-разведки и обеспечение безопасности проектов во внеземелье, а также сектор УАСС – Управления Аварийно-Спасательной Службы, сотрудники которого приходят на выручку при возникновении нештатных ситуаций, угрожающих жизни и благополучию людей.

Особую роль в общественной организации занимает СЭКОН – служба Социально-Этического Контроля и Наблюдения. Эксперты-соэтики обладают правом «вето» при разработке и воплощении в жизнь тех или иных решений, чья этическая ценность представляется им сомнительной.

Механизм принятия решений максимально стандартизирован. Разработанные штатные режимы и императивы – следствие стремления упростить взаимодействие различных общественных структур до автоматически воспроизводящегося цикла. Нештатные ситуации при введении их в повседневную практику человечества также отрабатываются специалистами по циклическим режимам, которые описывают по возможности упрощённую последовательность необходимых действий.

Фактически социум выступает в качестве саморегулирующейся и самонастраивающейся сложной системы, обрабатывающей массивы информации путём выработки своеобразных «условных рефлексов», достаточно гибких, но вместе с тем позволяющих решать самые насущные проблемы, не отвлекая творческую энергию на воспроизведение уже пройденного.

Весьма интересно следить за нарастанием в этом обществе представлений о сложности мира. Наличие такой динамики составляет разительный контраст с массой произведений прочих авторов, где люди гораздо более отдалённого времени, активно расселяющиеся в космосе, обладают предельно примитивными представлениями о законах вселенной, к тому же ещё и неизменными в течение веков (такова ситуация в цикле «Дюна» американского фантаста Герберта или в произведениях Гуляковского и Лукьяненко).

В первых (по хронологии мира ВВГ) романах исследователи только подбираются к теневым функциям таймфагового поля, позволяющего совершать мгновенные перемещения в пространстве. После исследований экзотических объектов (те же Тартар или Конструктор) открывается мир свёрнутого 12-мерного пространства, «зашнурованного» в экзотические частицы типа монополей. На мегауровне вселенная предстаёт метагалактическим доменом, отделённым от соседних доменов потенциальным барьером, из-за которого возможно «просачивание» чужих законов, расшатывающих константы нашего мира. Научная фантазия автора привела его к вселенскому панпсихизму, что свойственно для философии русского космизма. Метагалактика оказывается клеткой в исполинском организме Универсума-Брахмы, состоящего из множества таких «клеток»-доменов и ведущего в Большой Вселенной нечто вроде Космической Игры.

В мире Головачёва нет ефремовского Великого Кольца, а встретившиеся в космосе виды разума, как правило, являются негуманоидными, они вступают в контакт с людьми в редчайших случаях и крайне неохотно. Чаще – просто не замечают. В то же время негуманы оказываются существами, гораздо более соответствующими законам большой вселенной. В программных романах «Реликт» и «Чёрный человек» ВВГ изобразил несколько ветвей негуманоидного разума, максимально подробно описав их деятельность, техническую оснащённость и – насколько позволил своим героям прикоснуться к тайне – внутреннюю структуру этих странных сообществ.

Рассмотрим коротко основных представителей внеземного разума, встреченных людьми в космосе.

Тартар, с попыток познания которого начались встречи землян с представителями иного разума, изображён как закапсулировавшаяся цивилизация, существовавшая до Большого Взрыва и несущая вследствие этого энергетические характеристики иной вселенной. Странные города, защищаемые паутинами, гравистрелками и любопытниками – это отделённые особым полем области реликтового пространства.

Цивилизация чужан, занимающаяся непонятной для землян деятельностью в широком секторе космоса, является эволюционным потомком аборигенов Тартара, частично решивших проблему выхода в континуум нашего мира. Сами чужане при этом представляют собой не отдельные существа, как долго склонны были считать земные ксенопсихологи, а области «свёрнутого» пространства с целой колонией разумных организмов.

Негуманы Орилоуха, представляющие собой овеществлённые математические преобразования, оказались, с одной стороны, созданными в качестве разумных автоматов, контролирующих устойчивость топологии нашего домена и являющихся каркасом метрики пространства через сеть орилоунского метро. В других произведениях орилоуны являются ещё и потомками чужан, окончательно преодолевшими потенциальный барьер между мирами, но комфортно существующими по преимуществу на родной планете, без отрыва от основной информомассы вида.

Полностью вышедшими на оперативный простор космоса стали те из них, кто несколько миллионов лет назад смог проэволюционировать ещё дальше и начать активную деятельность без привязки к конкретной планетарной базе. Это цивилизация так называемых сеятелей или «серых призраков». Сеятели не раз помогали людям в трудных ситуациях, отчего на Земле было принято долгое время считать, что эта цивилизация наиболее близка по вектору развития к земной. На самом деле такая близость обуславливалась гораздо больше свободой передвижения, способностью к непосредственному изучению встречающихся явлений, нежели это было у их предков-соплеменников.

Выловленная в космосе спора сверхоборотня, выросшая в представителя палеоразума – Звёздного Конструктора, – дала выход на совершенно иные просторы понимания мира.

В рамках происходящей Космической Игры Тартар оказывается внедрённым в нашу вселенную сверхгеном чужого Игрока, а Земля – основной колыбелью очередной волны разума – файверов, то есть интегральной расы будущих Инженеров, которые должны были появиться миллиарды лет назад сразу после Архитекторов и Конструкторов.

В основе мироздания по ВВГ лежат законы этические, которые на более низких уровнях переходят в законы магические, затем, соответственно, в физические. Агрессивные гуманоидные цивилизации гуррах и Джезен, выходящие на сцену в последней части романа «Реликт», оказываются вырожденцами. Они достигли высокого уровня науки, однако по законам нашего метагалактического домена произвольное перераспределение энергии, не учитывающее аспекты космоэтики, оказывается невозможно без свёртывания генетических программ развития.

Писатель показал неисчерпаемость мира и наметил разрешение множества вопросов, относящихся к неограниченному росту цивилизации. Люди у ВВГ делятся на инстинктивных и саморазвивающихся, но будущее только за последними. Первые обречены на погрязание в созданной ими самими или навязанной извне виртуальности. Материальные блага в мире по ВВГ не решили экзистенциальной проблемы человека, а лишь ярче высветили её. Домом обновлённого человечества должна стать вся вселенная, для чего необходимо познание самих себя и бережное отношение к тайнам космоса. Для нас, стоящих на пороге нанореволюции, такой подход представляется единственно возможным.

К сожалению, успев стать классиком, Головачёв к середине 90-х гг. занялся коммерческим клонированием мистических боевиков. С одной стороны, оказался выработан богатейший ресурс идей, в то время как существование в рыночных условиях требовало убыстрить процесс создания новых книг. С другой стороны, окружившая нас после 1991 года действительность надолго отбила охоту рисовать «светлое будущее». Будущее наполнилось призраками катастроф и депрессий, что не могло не сказаться на характере творчества ВВГ.

Научная фантастика прекратила своё существование. Произошёл расцвет фэнтези и космической оперы, вызванный стремлением читающей публики к бегству от резко изменившейся действительности и разочарованием в науке в связи с её беспомощностью при решении социальных проблем. Место первопроходцев-звездоплавателей заняли оборотни, космические принцессы и галактические империи.

Для фэнтези характерна аисторичность и псевдоисторичность, что явилось спасительной отдушиной для многих писателей, неспособных разглядеть «свет в конце туннеля» реальной жизни. Не избежал этой участи и ВВГ. Не углубляясь в отныне «закрытое», «табуированное» будущее, он с жаром стал заниматься поисками в области псевдоистории, активно проповедуя на страницах новых опусов «Велесову русь» и одновременно — абсолютно несовместимую с ней «новую хронологию» Фоменко. Самого ВВГ это, однако, отнюдь не смущает, он погрузился в измышлённый им мир, совершенно не реагируя на критические замечания своих бывших поклонников.

Вместе с тем, тема древнего знания проникла в фэнтези во многом благодаря ВВГ. Недаром написанный им на излёте творческой силы роман «Посланник» выстроен на «Розе Мира» Даниила Андреева. Весьма быстро лучшие образцы фэнтези тесно соприкоснулись с поисками в НФ и приняли на вооружение многие её достоинства. Классический роман приобрёл притчевый характер. К числу таких немногочисленных, но многообещающих произведений относится «Мессия очищает диск» Г. Л. Олди.

Сейчас всё более актуальным становится не технический прогресс как таковой и не его прямые следствия, но следствия косвенные, связанные с внутренними возможностями человека удержаться на порождённой им самим гигантской волне усложнения и ускорения жизни. Суть этого противоречия выявила себя в НФ тем, что чистые технари оказались не в силах осмыслить и художественно отразить происходящее с позиций знания о человеке, а те, кто оказался более способен к литературной деятельности, воспринимают нарождающуюся новую науку мифологически, эмоционально ставя её в один ряд с магией. На этом фоне раннее творчество ВВГ является блистательным пиком, органично совместившим в себе столь разные устремления.